Молодой журналист Никита Найденов пишет стихи и музыку. А еще он говорит по-белорусски. Согласитесь: не часто в одном человеке сочетаются все эти качества.

— Как случилось, что ты начал разговаривать на белорусском языке?

— (Задумчиво) Я пережил долгий процесс от почти полного отрицания белорусскости до почти революционного отстаивания всего белорусского… Первый толчок произошел на днях белорусско-шведской поэзии в Пинске. Я закончил десятый класс, стал победителем в конкурсе поэтов — писал тогда по-русски. Там познакомился с Леонидом Дранько-Майсюком, который подарил мне свою книжку «Паэтаграфiчны раман». А если поэт дарит тебе свою книгу, обязательно нужно ее прочитать! Понравилось. С течением времени я стал читать других белорусских поэтов. А уже потом захотелось говорить по-белорусски, но… поначалу не хватало лексического запаса. Поэтому язык изучал по поэзии, по песням. Потом не знал, с чего начать говорить, боялся… Но однажды мне нужно было купить в киоске газетную бумагу, и я подумал, почему бы не спросить по-белорусски? Так и сделал. Я уже был готов к этому. С тех пор разговариваю по-белорусски.

— Ты давно пишешь песни?

— Давно. Стихи еще в садике сочинял. Музыку — сразу, как взял в руки гитару. Но мой учитель по гитаре не поддерживал моих первых композиторских шагов. Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что, если бы мне это настолько сильно не нравилось, я мог бы просто все бросить. Поэтому обязательно нужно поддерживать творчество, даже если оно еще совсем простое и на детском уровне. Если оно не нужно, то само собой со временем «отвалится» от человека.

— Творчество для тебя — это что?

— Изначально это возможность дать выход накопившемуся. Есть два варианта: можно рассказать, например, другу о том, что тебя беспокоит. Или можно написать произведение. Рассказать, конечно, проще. Но после того, как расскажешь, песни уже не получится. Сколько раз такое у меня было! Вот Купала вообще, когда планировал какое-то произведение, никому не говорил об этом.

— Ты вспомнил Купалу. А есть у тебя еще какие-то ориентиры?

— Безусловно! (В глазах Никиты зажглись огоньки.) Для меня таким ориентиром является Пол Маккартни. Меня чрезвычайно увлекает его трудолюбие и плодовитость как художника, как музыканта! Ему сейчас 70 лет, но он не утратил со временем возможность вдохновляться, удивляться и наслаждаться написанием песен. А еще мне он нравится тем, что он мультиинструменталист, владеющий многими инструментами. У меня тоже есть такая мечта — стать «человеком-оркестром».

— Коснусь ли материальной стороны творчества. Как удается приобретать инструменты? Они же недешевые…

— Свою гитару я купил на втором курсе (сейчас Никита перешел на пятый. — Авт.). Это была очень желанная покупка, я ездил за ней в Москву (мечтательно улыбается). Мне не хватало на нее денег, брал взаймы у друзей, так как тогда еще не работал. А теперь… Хотелось бы музыкой зарабатывать на музыку. Естественно, если ты студент и работаешь на полставки, не можешь позволить себе купить дорогой инструмент.

— Почему ты выбрал журналистику своей профессией?

— Я мог стать студентом филфака, у меня был диплом с республиканской олимпиады по русскому языку. Но я подумал: если открыта дверь, все равно надо лезть через окно. И я полез в окно: пошел сдавать со всеми ЦТ. В журналистике я всегда видел какую-то тайну (задумался). Особенно меня привлекали аудиовизуальные СМИ. Когда журналист вещает по радио, значит, ему есть что сказать, он профессионал, знающий, начитанный. Так я уже год работаю на международном радио «Беларусь» на половину ставки.

— Как ты сочетаешь журналистику и свое увлечение музыкой?

— Одно другое дополняет. Журналистика дает полезные знакомства, связи, которые можно использовать в своих музыкальных планах и найти ответы на какие-то вопросы. А музыка придает журналистике своеобразную живость и творчество, ведь журналистика — творческая профессия.

— Ты создаешь группу «Fiji». Что это за проект?

— «Fiji» — белорусскоязычный проект. Стилистику мне сложно определить. Наверное, это инди-рок, с легким уклоном в диско. Мы создаем его вдвоем с Дмитрием Бояровичем — он тоже журналист.

— Почему проект белорусскоязычный?

— Я сейчас не представляю, как можно жить в Беларуси и петь не по-белорусски. Это естественно. Белорусский язык звучит актуально и у нас, и за рубежом, и мы должны повсеместно его распространять.

— Откуда такое название — «Fiji»?

— Мне кажется, нам не хватает экзотики, чего-то теплого в жизни… Надо нам учиться мечтать, смотреть вперед. Как у Буравкина: «Не смотри постоянно под ноги, смотри изредка на небо». Надеюсь, что концептуально это будет отражаться в наших песнях. Ассоциация с островами Фиджи — чем-то далеким, теплым, позитивным. Да и звучит это очень по-белорусски!

Диана СЕРЕДЮК. Фото из личного архива Никиты Найденова. 13 сентября 2012 года.

Источник: газета «Звязда», в переводе: http://zvyazda.minsk.by/ru/pril/article.php?id=102934