К началу 1943 года для борьбы с партизанами, охраны коммуникаций, аэродромов и складов немецко-фашистские захватчики вынуждены были держать на территории Пинского района значительные силы: 7-ю пехотную дивизию, 73-й минометный полк, 43-ю стрелковую дивизию, 256-й батальон охраны, 3-ю кавалерийскую бригаду.
Партизаны Пинской области удерживали и сковывали эту гитлеровскую армаду, не давая захватчикам покоя.
В феврале 1943 года в Старобинском районе, родных краях Василия Захаровича Коржа, во время карательной блокады произошли и вот эти трагические события, связанные с «очередными» кровавыми «подвигами» печально известного карательного батальона штурмбанфюрера СС Оскара Дирлевангера.
На Нюрнбергском процессе бывший группенфюрер СС Эрих фон Бах-Залевски, отвечая на вопрос советского обвинителя И. В. Покровского: «Почему немецкое командование тыла увеличивало число своих частей за счет преступников?», заявил: «На мой взгляд, здесь есть прямая связь с речью Генриха Гиммлера в Вевельсбурге в начале 1941 года, где он говорил о том, что целью войны с русскими является расстрел каждого десятого из славянского населения, чтобы уменьшить их количество на 30 миллионов. Для опыта и были созданы такие низкопробные части».
Таким образом, Дирлевангер отлично подходил для выполнения замыслов Гиммлера, пройдя в III Рейхе «славный» путь матерого уголовника...
В одном из приказов Дирлевангера накануне проведения очередной кровавой акции в Старобинском районе прямо предписывалось: «Батальон еще раз прочесывает район боевых действий... При этом должно быть уничтожено все, что может служить защитой и убежищем. Область должна стать "никем не занятым пространством". Местное население расстрелять, скот, зерно и другие продукты забрать...».
Во время этой многодневной «экзекуции» были зверски уничтожены 9662 человек. Как особый успех, групенфюрер СС фон Готберг отметил уничтожение 3300 евреев. Штурмбанфюрер СС Дирлевангер получил очередную награду. Так была оценена «великим гуманистом» Адольфом Гитлером кровь белорусского народа...
Когда в том же феврале 1943 года нацисты во время карательной операции «Хорнунг» бросили против Пинского и Слуцкого партизанских соединений группировку общей численностью около 20000 военнослужащих и окружили партизанскую зону, Василий Корж не дрогнул, не растерялся. Хотя паника, которая началась в обозе беженцев, что первым выводили из-под удара партизаны, могла привести к такой беде, что дальше спасать просто было бы некого...
Помню, как бывшая партизанка Ада Тимофеевна Бондаренко, с необычным волнением рассказывая мне про эту блокаду, словно заново переживала тот смертельно опасный февраль 1943-го: «...Захарович переживал за каждого человека и действовал по принципу "Делай, что должен, и будет, что будет!". По-другому он не мог! Помню, как часть обоза попала в засаду, под пулеметный огонь из дзота, и запаниковала. Им показалось, что каратели были уже везде. А Корж — весь как сжатая пружина. Он сразу дал очередь из автомата поверх голов и своим зычным, командирским голосом крикнул: "Стой! Кто только сдвинется и побежит назад, буду стрелять! Дзот должен быть уничтожен! Всем сосредоточиться и занять оборону!"».
Так мужественные и профессиональные действия Василия Захаровича Коржа тогда, в критической боевой ситуации, выручили и спасли. Дзот был уничтожен, каратели отступили, и колонне удалось прорвать окружение. Применяя свою коронную тактику упреждающих атак, засад, налетов, минирования дорог, Корж сумел сбить темп наступления основных сил оккупантов. Тем самым партизаны были выведены из окружения, выдержав месячную осаду карателей.
Однако сначала силы были неравные, и отряды с боями отходили в глубь полесских лесов и болот. Вместе с партизанами ушли и жители небольшой деревни Навины. А вот братья Михаил и Иван Цуба уйти не успели...
Встретив перед уходом на околице села своего дядю Ивана Цубу, Василий Захарович с тревогой спросил:
– Вы еще здесь? Почему в лес не ушли вместе со всеми?
– Да я хочу забрать скот. Не оставлять же его фашистам. Я сейчас вас догоню.
Не думал тогда Корж, что это были последние слова родственника, которые ему довелось услышать.
Отправив сына и невестку с детьми в лес к партизанам, Иван Цуба выпустил животных из хлева и погнал ее в урочище Вербы. А грохот винтовочных и автоматных выстрелов приближался. Вскоре на грачиновичской дороге замаячили тени солдат в шинелях мышиного цвета.
Старик упал, прижался к мерзлым кочкам, затих. Может, пронесет? Но нет, каратели его заметили, грубо подняли и погнали назад в Навины. Туда же приволокли за ноги и больного брата.
– Где партизаны, ты, свинья? — кричали гитлеровцы.
– Пусть вам волки покажут дорогу к партизанам, — прохрипел Михаил Цуба.
Безжалостно разрядив свой пистолет в больного и немощного старика, эсэсовский офицер тут же набросился на Ивана:
– Ты! Показывай, куда пошел партизан? Не покажешь — капут!
Переводчик едва успевал переводить все эти угрозы. И Иван Цуба повел за собой эсэсовцев. Наверное, не знали немецкие вояки про Ивана Сусанина и позорный конец в далеком 1612-м захватчиков, которых он взялся проводить.
Идя впереди, Иван Цуба отводил эсэсовцев в сторону от урочища Вербы, от родных деревень, заманивая их в такую глушь, куда и зверь боялся в те времена заходить. По пояс в снегу они одолели десять километров, прошли болото и, наконец, остановились возле речушки Лань. Старик тяжело опустился на пень, прикинул, далеко ли сейчас партизаны Василия Коржа и его родственники. Успокоившись, насмешливо посмотрел на вспотевшего на морозе офицера:
– Дальше, уважаемые, идти вам некуда... Только на тот свет! Здесь вы все и перемерзнете, с голоду передохнете или...
Договорить он не успел. Удар прикладом по голове оглушил Ивана Цубу, и уже не услышал и не почувствовал он выстрела в затылок.
Наступила ночь. Фашисты, застрявшие в болоте, с их арийской педантичностью и соблюдением «инструкции по борьбе с лесными бандитами» начали пускать в небо сигнальные ракеты, прося помощи у своих. Однако первыми на эти «призывные» сигналы оперативно «откликнулись» партизаны-комаровцы. Они вышли к урочищу и отправили на тот свет врагов всех до одного.
Своим подвигом Иван Цуба спас жизнь многим партизанам и местным жителям. Он отвел карателей в сторону от того пути, по которому отходили свои. Следы тех, кто отступал в лес, были хорошо видны, и эсэсовцы легко могли бы их настичь, если бы у них в проводниках были местные предатели. Ведь партизаны уходили медленно: с ними шли старики, женщины, дети.
Подвиг Ивана Цубы потряс Пинский партизанский край. Совершить его мог только мужественный человек, который очень любил родную землю.
Из подразделения карателей, которых повел за собой Цуба, спасся только переводчик. И только потому, что сразу попал в руки партизан-комаровцев. Он же и рассказал о последних часах жизни полешука Ивана Цубы.
Похоронили обоих братьев, Ивана и Михаила, в Хоростово. Долго простоял Василий Захарович у могилы людей, которых знал и уважал с детства и которым стал обязан своей жизнью. Дяде Ивану в 1943 году было под семьдесят лет, а Михаил разменял уже восьмой десяток. Трудолюбивые мужики, перенесшие на своих плечах все тяготы нелегкой крестьянской жизни в Западной Беларуси.
Помнил Корж, как в 1940 году, после почти двадцатилетней разлуки, приехал он из Пинска в родные места. Дядя Иван, сидевший тогда рядом с ним за столом, осторожно дотронулся рукой до двух орденов за интернациональную помощь в Испании, красовавшиеся на его груди, и восторженно покачал головой:
– И кто бы подумал, племянник, что ты вырастешь и станешь заслуженным человеком. Был маленький мальчик-полешук, простой пастушок. И вот на тебе — ордена, почет, слава! Порадовал, порадовал ты всех нас. А то и не надеялись увидеться...
Почетается сегодня и подвиг самого Ивана Цубы. Посмертно он был награжден орденом Ленина. А через несколько лет на пересечении оживленных дорог недалеко от Солигорска заблестел бронзой памятник патриотам земли белорусской — братьям Ивану и Михаилу Цубам. Деревня Навины переименована в их честь. Их на земле родной помнят.
Николай Смирнов, 9 февраля 2013 года.
Источник: газета «Звязда», в переводе: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=108545&idate=2013-02-09