Начало: Краснобережское чудо.

Когда мне довелось побывать в Краснобережском дворце Козел-Поклевских, лепщик Дмитрий Юнчиц возился с каким-то особым узором. С перерывами он работает здесь в течение пяти лет. Дима рассказывает, что все самое красивое и интересное находилось под штукатуркой:

— Мы не знали, что здесь на самом деле. Что-то лепилось по найденным фрагментам. Очень интересно работать. Лепнины здесь — очень много. Столько ни на одном из других объектов, где работал, я не встречал. И в Мирском замке, и в Несвижском — там намного меньше.

Сторож имения в Красном Береге Алексей Прудников проводит экскурсию по вверенному ему объекту. Он этот дворец знает как свои пять пальцев еще и потому, что много лет проработал в этих стенах преподавателем — именно здесь располагался Краснобережский сельхозтехникум. Среди баек рассказал и о том, что в подземелье, а потом вообще за пределы дворца можно было попасть через камин. Кстати, подземный ход должен быть почти в каждом дворце. Так было оно или нет на самом деле — кто знает?

Евгений или Виктор?

Между тем, из-за давности лет есть путаница и с фамилией архитектора, который строил имение. По-русски он значится как "Е. Шретер", вроде бы — Евгений. Оказывается, что настоящее имя архитектора — Виктор Александрович Шротар ("Шрётер" — по-русски). И не только потому, что время постройки-отделки Краснобережского дворца совпадает с годами активной творческой деятельности известного российского архитектора, который построил много домов, усадеб, театров, храмов в Санкт-Петербурге, Киеве, Иркутске, Нижнем Новгороде, Тифлисе, Одессе... Известен такой факт: Шрётер первый в России стал облицовывать фасады без штукатурки — обожженным в сильном огне кирпичом и натуральным камнем. Теперь посмотрите на здание в Красном Береге, а также на другие, которые сохранились, — например, дом самого архитектора в Санкт-Петербурге (фото). Почерк автора очевиден. По крайней мере, в подобном стиле был оформлен и двухэтажный флигель для управителя рядом с имением Козел-Поклевских (фото).

А кресла где?

Когда-то в оформлении дворца, кроме стильной мебели, были использованы бронзовые вещи, изготовленные польской фирмой Лапенских, венецианский хрусталь, английский фаянс, французский фарфор. Все это вместе и составляло изысканную гармонию архитектурного ансамбля. Здесь же находилась и богатая галерея живописи — произведения Семирадского, Айвазовского, Кондратенки...

Нина Шрейтер, директор историко-краеведческого музея города Жлобина, говорит, что о наполнении будущего филиала аутентичными вещами и речи не может идти: откуда их взять?

— Там есть о чем рассказывать. Но, когда наконец-то будут восстановлены стены, это еще далеко не все. Это помещение нужно будет наполнить. Аутентичных экспонатов не осталось, а чтобы изготовить нечто подобное — надо также большие деньги. В пустых помещениях трудно будет проводить экскурсии.

Сибирские корни

Есть сведения, что зарубежные потомки бывших владельцев имения в Красном Береге доезжали до этих краев в 80-е годы. И вроде бы имели желание восстановить былое величие наследственной усадьбы. Но не то было время... Про некоторых из потомков вспоминает в своих воспоминаниях неблизкая родственница Ирена Манчунская, в замужестве Поклевская-Козел. Эти записи датированы 1971 годом. (httр://www.okorneva.ru). 

— Господин Викентий, которого я очень хорошо помню, был женат на Марии Готовской из Минской губернии. У них было трое детей. Сын Альфонс (Алик) женился на англичанке. У него было двое детей. Второй из сыновей — Викентий. У Викентия Альфонсовича также сын Станислав, который жил в Варшаве, имел дочь. Дочь Викентия Альфонсовича — Мария (Манюта) была замужем дважды, первый раз за Хжановским, второй раз за Мариновским. От первого брака у нее родились дочь Анна (она вышла замуж за Тшечевского) и сын Эдуард, который погиб в Катыни.

Поддержка своих

Ирена Манчунская вспоминает, что сибирские магнаты Поклевские-Козел основали стипендии для детей поляков, попавших в Сибирь по разным причинам, и давали работу на своих предприятиях многим полякам. Стараниями населения Талицы (это городок в Свердловской области, где было главное поместье Поклевских) и Викентия Альфонсовича лично в 1876 году строится в центре Талицы деревянная церковь. Когда же та сгорела в 1890 году, там была построена новая. За свой счет пан Викентий содержал армейский полк в годы Первой мировой войны (питание, обмундирование, снаряжение, вооружение) и выдавал полностью зарплату семьям рабочих, ушедших на войну.

В первую очередь Викентий Козел-Поклевский заботился о быте своих рабочих: открывал больницы, столовые, клубы, детские сады, богадельни, школы. На каждом крупном предприятии существовали библиотека, театр и благотворительное общество. Католик по вероисповеданию, он расходовал значительные средства в том числе на строительство церквей и содержание православного духовенства. И еще всегда оказывал помощь своим землякам — участникам восстаний 1830-1831 и 1863-1864 гг., отбывавших в Сибири наказание.

Поклевские везде

Если бы не случилась в Российской империи революция, праправнуки Альфонса были бы сейчас владельцами огромной корпорации. Но все было разрушено или национализировано. Впрочем, никого из Козел-Поклевских революция не притесняла. Советская власть Викентия Альфонсовича и его семью не трогала. Не тронул и он никого в годы гражданской войны, но 19 июня 1919 года все Поклевские эмигрировали в Варшаву. На Паванзовском кладбище он похоронен вместе с женой Марией. Один из его сыновей — Альфонс — эмигрировал в Англию, и его потомки живут сейчас в Ирландии. А вот польская линия прямых потомков Викентия и Марии Козел-Поклевских прервалась. Другие родственники, вроде, есть в Великобритании, Дании и Польше...

Ирина Асташкевич. Фото автора и предоставленные историко-краеведческим музеем г. Жлобина.

20 сентября 2011 года.

Газета "Звязда", оригинал на белорусском языке: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=86129&idate=2011-09-20

Окончание: имение в Красном Береге — воплощение сказки.