Как партизаны уничтожили железнодорожное полотно, по которому вражеские поезда шли на Сталинград
Жарким летом 1942 года мой отец, Василий Москальчук, а также Константин Михаленя и Николай Чертков решили вступить в партизанский отряд. Всем ребятам было по 18 лет. Идти надо было в Петриковский район, где базировались отряды Полесского соединения.
Утром они были уже в деревне Ветчин Житковичского района. Зашли к своему другу Александру Гавриловичу: он хорошо знал петриковский лес и тоже собирался вступить в отряд. В густом сосновом лесу под вековой сосной Саша осторожно снял валежник, слой зеленого мха. Достал из неглубокой ямы три винтовки Мосина, тяжелый немецкий пулемет «МГ-38» с заряженной лентой, несколько цинковых ящиков с патронами, около десяти гранат «РГД» и «Ф-1». Поздно вечером ребята были уже в деревне Грабов Петриковского района, где базировался отряд командира Красной Армии Григория Кравца. Комиссаром 132-го отряда 130-й петриковской бригады был Тарасов. Они и приняли юношей в партизаны.
Изображение сервиса «Яндекс. Карты»
Вскоре друзья получили свое первое боевое крещение. Организовав засаду, отряд полностью разгромил фашистский обоз, уничтожив при этом десятки гитлеровцев и полицаев, захватил богатые трофеи — оружие, боеприпасы, продовольствие, десятки лошадей. Их боевой отряд принимал участие в знаменитой операции по уничтожению железнодорожного моста на реке Птичь, операции под кодовым названием «Эхо на Полесье», которую провели в ночь со 2 на 3 ноября 1942 года.
Вот что рассказывает отец об этой операции: «...Железная дорога по маршруту Брест-Пинск-Брянск — одна из основных магистралей, по которой вражеские поезда с живой силой и боевой техникой шли к стенам Сталинграда — туда, где решалась судьба всей страны. Чтобы надолго вывести дорогу из строя, Минский подпольный обком партии и штаб соединения разработали операцию по подрыву крупного железнодорожного моста через реку Птичь на важнейшем стратегическом участке железной дороги Брест-Гомель. Назвали операцию "Эхо на Полесье". Для этого с большой земли специальным рейсом доставили боеприпасы и взрывчатку. Мост длиной 150 метров с четырьмя пролетами располагался восточнее станции Птичь и круглосуточно охранялся двумя взводами солдат, находившимися в четырех дзотах. На вооружении противника имелись пулеметы и пушка. Подступы к мосту были укреплены. Даже замаскированные доты имелись, о которых партизаны узнали во время штурма укреплений. В 800 метрах от моста на станции Птичь располагался вражеский гарнизон, в котором было до 750 солдат и офицеров. Кроме того, враг мог быстро подбросить подкрепление из соседних гарнизонов».
Изображение сервиса «Яндекс. Карты»
Для проведения операции штаб соединения выделил 11 партизанских отрядов общей численностью 1300 человек. Им нужно было разрушить участок железной дороги между станциями Муляровка и Коржевка, отрезать поселок и станцию Птичь от моста. Чтобы ввести противника в заблуждение, партизаны создали видимость концентрации отрядов около районного центра Копаткевичи, а сами за ночь скрытно перебросили силы в район станции Птичь.
3 ноября 1942 года в шесть часов утра группы прикрытия подорвали железнодорожное полотно и перерезали связь. Партизаны ударных отрядов, в том числе и мой отец, направились к мосту и открыли плотный огонь по дзоту и казарме. Оборона была уничтожена. Подрывники заложили под мост свыше 300 килограммов взрывчатки и взорвали его. Стратегически важная для врага железная дорога на 18 суток вышла из строя. За время перерыва движения противник не смог пропустить по этой дороге более 500 эшелонов. В бою с врагом у моста погиб славный комиссар отряда, который принимал их в партизаны. Еще девять партизан навечно легли около моста.
Особенно хорошо запомнился отцу бой за родную деревню Грабов, где прошло его детство. Февральским вечером 1943 года разведка отряда доложила, что большие силы карателей находятся в деревне Селютичи (это 10 километров от Грабова). Вечером они не рискнут наступать в партизанской зоне. Но утром обязательно двинутся на Грабов. Командование трех отрядов решило занять оборону и дать карателям бой. На рассвете показались многочисленные цепи врага. Партизаны подпустили немцев поближе и открыли огонь. Каратели бросились назад. Закрепившись на кладбище, располагавшемся на горке, фашисты стали из пулеметов и минометов зажигательными пулями обстреливать деревню и партизан. Запылало несколько домов. После обстрела фашисты пошли в атаку, но были вынуждены откатиться назад. Они попытались обойти партизан с флангов, однако командование отрядов, предвидя этот маневр, выставило там замаскированные засады, и палачи были буквально скошены пулеметным огнем. Метель, которая вскоре началась, за пару часов засыпала трупы этих вояк.
— Во второй половине дня разведчики из бригады доложили, что на помощь фашистам со станции Копцевичи вышел еще один вражеский отряд численностью 600 человек, вооруженный пушками и минометами, — вспоминает Василий Москальчук. — У партизан уже заканчивались боеприпасы. Чтобы сбить немцев с толку, командир нашего отряда Григорий Кравец направил в тыл группу бойцов, в состав которой входил Константин Михаленя и Саша Гаврилович со своим ручным пулеметом. Партизаны, которые хорошо знали эти места, обошли врагов и, уничтожив с десяток карателей, вернулись назад. Немцы, вынужденные часть сил бросить на защиту своего тыла, заметно ослабили давление. Поздно вечером партизанам поступил приказ командира бригады отойти и закрепиться в селе Березовка.
10-я гвардейская танковая Городская бригада, 1945 год (Василий Москальчук в верхнем ряду крайний справа)
Уходя из деревни, партизаны забирали с собой жителей, понимали, что каратели никого не пожалеют. На распутье проводить партизан вышел дед моего отца, 100-летний Данила Аникеевич, участник русско-турецкой войны 1877-1878 годов, боевой гусар, лично отмеченный золотыми деньгами за отвагу царем Александром II. Несмотря на свой возраст, ветеран Балканской войны еще активно помогал партизанам: возил оружие, продовольствие. «Я уговаривал его пойти с нами, но Данила Аникеевич отказался», — продолжает отец. «Нет, внук, я свое уже прожил и никуда от моей дорогой Прасковьи не пойду!» — ответил старик.
Когда в село ворвались каратели, всех, кто остался, расстреляли, трупы бросали в колодец. Данилу Аникеевича с женой Прасковьей каратели убили в саду, под яблоней. Там и нашли их тела весной, когда гитлеровцы ушли из деревни, которую сожгли дотла.
— В конце февраля 1943 года в свою последнюю разведку с другом Иваном пошел Николай Чертков, — рассказывает о боевом товарище ветеран. — Долго мы не знали о судьбе Николая. Но где-то через месяц взяли в плен полицая, который признался, что был на его допросе. Гестапо подвергло партизана нечеловеческим пыткам, требуя точных сведений о расположении отряда, его численности и вооружении. Он назвал место дислокации, где отряд никогда не бывал. Намеренно завышал количество бойцов, его вооружение. Так ничего и не добившись, фашисты его замучили.
К весне 1944 года отряды и бригады Полесского соединения оказались в прифронтовой полосе. Фашистское командование понимало, какую угрозу представляют партизаны, действовавшие в тылу их армии. Отряды бригады временно распустили. Был дан приказ пробиваться из окружения небольшими группами.
— Наша группа состояла из восьми бойцов, — рассказывает Василий Михайлович. — Впереди шел мой друг Александр Гаврилович, неся на плече свой ручной пулемет. В полдень вышли на семейный лагерь, который располагался на небольшой полянке. Там было несколько женщин и с ними девочка лет пяти. Мы решили здесь отдохнуть и сварить на костре нехитрый обед. Я с Сашей пошел в ближайший кустарник, чтобы наломать сухих веток для костра. Вдруг в лагере раздались выстрелы. Побросав хворост, мы бросились туда. Забегаю в боковой курень, где женщина чистила картошку, и вижу, что эсэсовец расстреливает ее из автомата. Я сзади сильно наношу удар прикладом по рогатой каске с двумя молниями. Каска падает на землю, фашист резко поворачивается, направляет на меня автомат, но оружие дает осечку. Но тут что-то засвистело, мелькнуло в воздухе, эсэсовец схватился за горло и рухнул на землю. Это Саша успел бросить штык-нож в карателя. К счастью, девочка осталась жива.
Утром около лагеря появились каратели. «Они были совсем близко, — вспоминает бывший партизан. — Что делать, принять бой? Нас только 6 человек — силы слишком неравны. И гибнуть в 20 лет никому не хочется... С нами в группе был пожилой мужчина Михаил Дегтярев. Увидев карателей, он снял кольцо с гранаты, отошел от нас подальше, разжал руку... Прогремел взрыв».
«Ну, прощайте, я думаю, скоро увидимся, Красная Армия уже недалеко!» — улыбнулся Саша Гаврилович и быстро побежал в сторону сосны, которая возвышалась над болотом. Фашисты приближались, уже были четко видны их наглые лица. И тут из вековой сосны послышалась длинная пулеметная очередь. Каратели падали в болотную грязь. Весь огонь они перенесли на одинокую сосну. Подхватив девочку на руки, остальные стали осторожно уходить из злополучного болота. Еще долго стучал Сашин пулемет. Потом стрельба прекратилась...
После освобождения Беларуси отца направили в запасной полк в город Киров Брянской области. Потом он воевал в составе Прибалтийского фронта на территории Литвы. Был сначала в пехоте, а позже в составе 10-й гвардейской танковой Городокской бригады. Там же встретил и Победу. Еще почти два года дослуживал в Лиде. Домой в свою деревню Коммуна Любанского района вернулся только в 1947 году.
Василий Москальчук с внуком Петром и правнучкой Дианой
Его отец Михаил Данилович, мой дед, погиб еще в 1941 году под Вязьмой. Деревня, где они жили, была сожжена в июле 1941-го. Его мать с маленьким Александром жила в землянке. Средний брат отца, Николай, служил в Берлине стрелком на легендарном штурмовике «Ил-2».
— Осенью пришел из армии мой партизанский друг Константин Михаленя, — вспоминает Василий Москальчук. — Он тоже воевал на фронте, потом дослуживал, как и я. Недалеко от леса, на краю деревни, начали мы с Костей строить себе дома друг напротив друга. Часто после занятий с учениками нам помогали две подруги-учительницы Лида и Елена. Так получилось, что по окончании строительства я женился на Лиде, а Костя на Елене. Наши молодые жены посадили под окнами белые акации.
Прошло много лет. Теперь нашу деревню не узнать. Построено много новых домов, новая школа, клуб. Землянки, в которых жили люди, мало кто помнит. Но два первых дома, возведенные после страшной войны моим отцом и его боевым другом Костей (моим крестным), стоят и поныне друг напротив друга. А около них цветут огромные акации, когда-то посаженные на счастье моей матерью Лидией Тимофеевной и ее подругой Еленой Устиновной. Каждую весну они великолепно расцветают, наполняя чудесным ароматом всю округу.
Михаил Москальчук, Берестовицкий район, 19 августа 2015 года. Источник: газета «Звязда», в переводе: http://zviazda.by/2015/08/96721.html