Трагедия в Крыжовке 1977 года — крупнейшая авария на Белорусской железной дороге

Просмотров: 21410Комментарии: 1

Память о погибших в самой крупной аварии за всю историю Белорусской железной дороги до сих пор не увековечена

30 с лишним лет назад на станции Крыжовка произошла крупнейшая авария за все время существования Белорусской железной дороги (сравниться с ней, по словам Ивана Грибанова, главного ревизора по безопасности движения минского отделения железной дороги, может разве что трагедия в Михановичах, случившаяся в 1968 году). Крупнейшая и по количеству жертв, и по нанесенному урону. Пассажирский поезд столкнулся с электричкой, которая все еще стояла на перроне. Согласно официальным данным, свыше 80 человек получили более или менее тяжкие телесные повреждения, 22 — погибли. А вот по мнению свидетелей, жертв было гораздо больше: два последних вагона фактически смело сильным ударом, а пассажиров они вмещали далеко не несколько десятков. Движение поездов было задержано более чем на 10 часов, ущерб, нанесенный Белорусской железной дороге, оценили в 122 850 рублей — огромные, по тем временам, деньги. Виной тому — погода и... четверо сотрудников железной дороги: электромеханик, дорожный мастер, дежурная по путевому посту и машинист пассажирского поезда (во всяком случае этих людей обвинили по решению суда). Каждый из них на своем участке работы мог повлиять на ход развития событий, не допустить аварии, однако ... не сделал этого.

Цепочка случайностей?

Мы опишем вам цепочку обстоятельств, приведших к трагедии. Она восстановлена по материалам уголовного дела, которое хранится в архивах Верховного Суда Беларуси и на начало подготовки публикации было направлено на уничтожение — так что еще бы немного и даже та информация канула бы в лету. А вот случайности это были или «закономерности», решать вам.

В день аварии — 2 мая 1977 года — солнце припекло не по-весеннему: синоптики обещали 30 градусов тепла, и их прогнозы оправдались. Вы спросите, какое это имеет отношение к обстоятельствам аварии? Самое непосредственное. Рельсы при такой жаре сильно нагреваются, и это может влиять на работу автоматической блокировки, которой оборудован и участок «Молодечно — Минск» (в том числе — пункт остановки «Крыжовка»). Однако 2 мая в начале третьего электрическая цепь замкнулась (а значит, светофор загорелся красным) не из-за проезда поезда, а потому что сомкнулись сами рельсы в месте изолирующих стыков — так сильно они нагрелись.

Накануне геофизическая станция Белорусской железной дороги прогнозировала, что рельсы нагреются до 43 градусов. Телеграммой с таким сообщением были предупреждены все сотрудники службы движения, в том числе и дорожный мастер Зенон Петрик, который в тот день дежурил на перегоне «Беларусь — Крыжовка» и отвечал за безопасность движения при выполнении ремонтных работ. Однако, как потом было отмечено в судебном приговоре, «дорожный мастер Петрик надлежащих мер по обеспечению исправности изолирующего стыка у предвходного светофора № 7702 не принял».

Следующими в цепочке событий стали действия (или бездействия?) дежурной по путевому посту «Крыжовка» Елены Бруйло. Сразу же после смыкание рельсов на путях появился сигнал на пульте-табло в дежурной — загорелись две лампочки участков приближения поездов. Поскольку в то время поезда к станции не подъезжали, результат был один — автоблокировка дала сбой. Дежурная обязана была сообщить об этом диспетчеру Молодечненского направления, однако она этого не сделала. Единственное, что сделала Елена Бруйло, — позвала электромеханика Николая Кухарева. Тот попросил вызвать для ремонта изостыка работников службы пути. Примерно в три часа на место прибыл Зенон Петрик вместе с бригадиром пути Шаховичем, руководил работой Петрик — ремонтники спилили ножовкой наплыв рельсы.

На своем участке работы электромеханик Николай Кухарев мог и обязан был поступить по инструкции, однако тогда движение поездов задержалось бы. На железной дороге это серьезная провинность, за такое могли лишить премиальных. Чтобы избежать этого, Николай Кухарев вопреки инструкциям еще до приезда мастеров регулировал работу светофора № 7702 вручную — переключал реле так, чтобы загорался разрешающий зеленый огонь, тем самым имитируя исправность этой сигнальной точки...

Запрещенным способом железнодорожники пропустили 12 составов (в том числе и электричку № 548 Олехновичи — Минск), а значит, пассажирский поезд Гродно — Орша, который и столкнулся с электричкой, был 13-м по счету! Именно на нем, как сказано в приговоре, «Кухарев забыл поставить реле в нормальное положение», — чтобы горел красный — и поезд направился на участок, который, к несчастью, все еще был занят электричкой...

трагедия в Крыжовке

Электричка не могла двинуться, потому что не закрывались двери в вагонах (как это обычно бывает при наплыве людей — жара, горожане выехали на дачи, а теперь спешили домой). В 17:14 в электричку врезался поезд...

Столкновения мог не допустить и машинист поезда Антон Якубовский — жертва эксперимента с ведением состава «в одно лицо»: до сих пор вместе с машинистом в кабине находился помощник, Антону Якубовскому после нововведения пришлось вести поезд в одиночку.

В суде машинист не отрицал, что «видел электричку на своей линии с расстояния около 300 метров». Однако затормозил он несвоевременно, и, оценив, что столкновение неизбежно, машинист... убежал! Оставив кабину тепловоза, Якубовский перебежал в дизельное помещение и спас себе жизнь. Тепловоз врезался в электричку и вместе с двумя ее последними вагонами был фактически разбит полностью. Чтобы освободить пострадавших из покореженных вагонов и достать тех, кого уже нельзя было спасти, пришлось разрезать обшивку автогеном. По словам очевидцев, люди, которые в момент аварии оказались неподалеку — обычные пассажиры — героически помогали пострадавшим...

Сразу же занялись и выяснением причин катастрофы. Николай Апанасевич в 1977 году был главным инженером Молодечненской дистанции сигнализации и связи Минского отделения железной дороги.

— Я прибыл на место аварии часа через четыре после того, как все произошло, — вспоминает Николай Иванович. — Доехал до станции «Беларусь», а оттуда — пешком, перегоны же закрыли. Крушение было ужасное, два вагона электрички — чуть ли не гармошка, тепловоз опрокинулся и лежал на боку...

Вместе с обстоятельствами выявились и виновные. При определении меры наказания суд учитывал «тяжесть последствий, степень вины каждого, положительные характеристики, а также молодой возраст и беременность подсудимой Бруйло». Из четырех обвиняемых вину свою на суде признал только Кухарев. По приговору суда, кроме денежного взыскания в пользу Минского отделения железной дороги, Кухарева ждало 12 лет в колонии общего режима, Петрика — 10, Якубовского — семь, Бруйло — четыре года в колонии-поселении. Однако обвиняемые попали под амнистию и сроки их наказания были существенно сокращены...

Обвиняемые

Вряд ли можно сказать однозначно, для кого эта авария стала большим душевным грузом — для пострадавших или для тех, кого в трагедии обвинили. Как сложилась жизнь тех, кто тогда ошибся? Зенона Петрика уже нет, он умер через 17 лет после аварии. О том, какой была его судьба, рассказывает дочь — Галина Львова:

— Отца посадили, когда ему было 54 года, однако когда нам разрешили свидание, я увидела уже глубокого старика. Он провел полтора года в тюрьме, столько же — на поселении, и то благодаря амнистии. Из заключения вернулся больным, однако еще некоторое время работал на железной дороге — сначала дорожным мастером, а потом уже больше в строительстве. В 60 лет вышел на пенсию, постоянно болел, сердце у него слабое было, поэтому и умер.

Сама Галина Зеноновна также работает на железной дороге, на следующий день после той жуткой аварии она была на посту дежурной по станции в Ратомке, сегодня Галина Львова — ведущий инженер отдела перевозок Минского отделения железной дороги.

— На суде было невыносимо тяжело, родственники пострадавших и погибших кричали... В их глазах отец и остальные обвиняемые были убийцами. Никто же не хотел... До той аварии отец проработал на новом месте только шесть месяцев — его перевели из Барановичского отделения как лучшего мастера. Он не знал, что делал электромеханик Кухарев, к тому же, на его бывшем рабочем месте была не автоматическая, а полуавтоматическая блокировка. Я считаю, что большая вина — на тех, кто экспериментировал с ведением составов в одно лицо, был бы у Антона Якубовского помощник, может, он бы обратил внимание и затормозить удалось бы раньше. Помню, у него у самого была в Крыжовке дача, может, пока ехал, засмотрелся и не заметил... После аварии проводилась разъяснительная работа с сотрудниками железной дороги, а составы сразу перевели на ведение в два человека...

Виновные наказаны, однако наша задача сегодня не в том, чтобы осуждать их и анализировать, достаточным ли было наказание. Наша задача — привлечь внимание к тому факту, что при наличии такого количества жертв все еще нет никакого мемориального знака в память о них и в честь тех, кто самоотверженно помогал пострадавшим. Тогда, более чем тридцать лет назад, информация о жуткой аварии замалчивалась, вокруг нее не было гласности — какой уже здесь памятный знак. Теперь, когда о той аварию можно говорить открыто, стоит завести разговор и про чествование памяти ее жертв, пришло время. Лучше поставить этот памятник сейчас, через тридцать лет после происшествия, чем не сделать этого никогда...

Одна из немногих выживших

За тридцать лет много воды утекло, изменились фамилии и адреса участников тех событий, кого-то из тех, кто уцелел тогда, смерть забрала позже... Однако нам удалось разыскать людей, так или иначе связанных с трагедией. Пострадавшая Клавдия Бармина — из тех людей, о ком говорят «родился в рубашке». 59-летняя женщина ехала в самом конце хвостового вагона электрички № 548 — именно на него пришелся сокрушительный удар во время столкновения с поездом. Тем не менее, женщина — одна из немногих выживших в том злополучном вагоне и единственная, кто получил «легкие» травмы: сотрясение мозга, ушибы и рваные раны, при этом ни одного перелома. Многие пассажиры последних вагонов тогда скончались на месте, остальные — в больнице от полученных при аварии травм, за исключением некоторых «счастливчиков» — рожденных «в рубашке», которые продолжали жить после ужасной аварии...

Клавдия Бармина недавно перенесла операцию после перелома шейки бедра, и была не готова к беседе с нами. По воспоминаниям матери кое-что рассказал нам сын Клавдии Федоровны:

— Мама сидела в самом конце вагона, когда произошло столкновение, ужасным ударом ее как-то вынесло в середину вагона, она говорила, что слышала голоса тех, кто распиливал вагон, чтобы достать людей — живых или мертвых. Мать вспоминала ощущение, что что-то сильно жало на грудь — как выяснилось, ее прижало скамейкой. Как у нее не оказалось ни одного перелома, неизвестно — это какое-то чудо! Тогда, в мае 1977-го, ей действительно повезло...

Верим, что и с нынешними трудностями Клавдия Федоровна справится, мы желаем ей здоровья на долгие годы! Хотя пообщаться с нами она и не смогла, однако через сына попросила передать свой голос «за» установку памятника. Естественно, что люди, связанные с аварией, добиваются установки памятного знака на месте трагедии — за исключением тех, чье горе делает их далекими даже от этого... Родственники погибших и сегодня не могут без слез говорить о тех события: их судьбы навсегда отмечены печатью постигшего их горя, для них та авария стала личной трагедией.

Неужели не стоит, чтобы помнили не только ответственные за аварию и ее жертвы, но и все мы, белорусы, чтобы не повторять ошибок, не быть безразличными... Справедливо ли, что многие из современников не то, что не имеют представления об этой трагедии, даже не слышали о ней? Разве нормально, что сотни пассажиров электричек, которые останавливаются на станции «Крыжовка», даже не догадываются, что множество людей однажды так же ехали в электричке, пока та не остановилась... навсегда?

Алла Мочалова, октябрь 2011 года.

Газета «Звязда», оригинал на белорусском языке: http://www.zviazda.by/ru/issue/article.php?id=11173

Комментариев: 1 RSS

1Лучковская Светлана24-09-2015 10:38

Количество погибших и пострадавших явно занижено. Я знаю семью, ехавшую в той электричке. Из четырех человек, у троих были серьезные травмы, один человек умер от ран в больнице.