Болочанка и Березянка помнят народного поэта Беларуси Якуба Коласа

Просмотров: 7910Комментарии: 0

В 1955-м, за год до смерти, народный поэт Беларуси Якуб Колас в одном из писем писал: "Устье, Болочанка, Березянка стали для меня священными". Тремя годами ранее он также признавался: "Очень люблю я Устье и Болочанку. Я даже не разделяю их, потому что это моя вторая родина..."

На своем веку поэт повидал немало красивых мест. Откуда такая любовь к небольшим и совсем неизвестным деревушкам? Если заглянуть в биографию поэта, нетрудно понять его искренние чувства к земле — ностальгические, наполненные жалостью по необратимым счастливым дням. В довоенное время, начиная с тридцать третьего года, Колас вместе с женой и детьми ежегодно отдыхал недалеко от Марьиной Горки — собирал грибы, ловил рыбу, изучал местность, наблюдал за состоянием погоды. Встречался с сельчанами и слушал истории их жизни. И, безусловно, много работал — вынашивал идеи произведений, писал поэмы и стихи. В 1937-38 годах Мицкевичи проводили лето в глухом хуторе-пятихатке Устье, недалеко от места, где сливаются Болочанка и Свислочь. А летом 39-го и 40-го они отдыхали на противоположном берегу — в деревне Березянка. Эта обитель еще сильнее тронула душу поэта своим живописным сосновым лесом и долиной реки Свислочь со старыми дубами. Наверное, картинки природы напоминали его незабываемую мать-родину, которая так неожиданно оказалась за границей и стала частью Польши, — Альбуть, Смольня, Николаевщина, Высокий берег и Бервенец с дубами в пойме Немана. Еще до войны, отдыхая в окрестностях Марьиной Горки каждое лето, семья Мицкевичей радовалась тому, что они вместе, весело и увлекательно проводят время. В деревне Березянка песняр мечтал иметь летнюю дачу, даже присмотрел себе место, завез бревна, чтобы летом 1941-го начать строительство. Но грянула война...

В 1945-м Колос снова наведывается в знакомые места. Только узнает ли он их? Деревни Устье и Березянка стерты с лица земли — в сорок третьем их сожгли каратели. Живьем сгорели и жители деревень. Исчезла также старая Болочанка, дома которой оккупанты разобрали на бревна. Загибелька перестала существовать еще во время раскулачивания и ужасных репрессий. Грустно было поэту видеть и осознавать масштабы недавней трагедии. Не сбылась и заветная мечта поэта иметь здесь свой летний приют. Но нужен ли он был теперь овдовевшему поэту? Чего стоили ему живописные окрестности без любимой женщины, с которой совсем недавно делил радость жизни?

болочанковский коласовед Виктор Корень; дуб на берегу Свислочи; старый мост в Загибельке; речка Болочанка, еще не скованная морозами

На фотографиях: 1) болочанковский коласовед Виктор Корень; 2) дуб на берегу Свислочи; 3) старый мост в Загибельке; 4) речка Болочанка, еще не скованная морозами. Пуховичский район.

И все же душа Коласа была сильно связана с этой землей. Не только светлыми по ней воспоминаниями и болью от необратимых потерь. Но и простой человеческой жаждой пробежать знакомыми грибными тропинками, которые ведут на теплый край лесной речушки. Только здесь — в краю над Свислочью и Болочанкой — он находил утешение в своем одиночестве, в горькой памяти про погибшего на войне сына Юрку, преждевременно потерянного друга Янку Купалу и только что умершую жену Марию. Только здесь он мог подлечивать тяжелые раны души. Ежегодно Колас стремится посетить знакомые и дорогие места.

мемориальная доска на доме, где жил Якуб Колас в деревне Болочанка— Якуб Колас жил в доме Константина Дятки, который стоял приблизительно около той елки, — показывает в сторону леса единственный из "зимних" жителей мужчина в нынешней Болочанке Виктор Корень. — Раньше это место называлось Молотов, так как здесь был колхоз, который носил имя сталинского наркома.

На доме Кореня прикреплена мемориальная доска, на которой указано, что с сорок пятого по пятьдесят первый годы здесь гостил наш знаменитый песняр. По словам Виктора Николаевича, в послевоенном поселке жили три Дятка — братья Константин, Бронька и Игналь. Константин был председателем колхоза, половину своего дома он и уступал на лето поэту. Два Константина — Мицкевич и Дятка — были ровесниками. Колас называл его своим другом.

— Мне было лет девять-десять, когда впервые увидел Коласа. Крепкий был мужик! Очень любил собирать грибы. Помню, как он приезжал сюда на "Победе".

Многие жители из старой Болочанки перебрались в этот уголок за болото сразу после войны и занимали пустые дома или строились заново. Большая удалась деревня. Но теперь она — только маленький дачный поселок. В память про ушедшие сороковые и пятидесятые — несколько старых домов, из которых зимой "живых" только два.

Виктор Корень берется проводить меня к реке Болочанка, на берегу которой любил посидеть с удочкой Колас. После нескольких метельных дней снега в лесу чуть ли не по колено. Но река не замерзла еще как следует, и на ней сияет много полыней, что делает пейзаж более оживленным и немного тревожным.

— У Коласа было свое любимое грибное место — урочище Парня. Обычно он ходил в лес с коробом из липовой коры. Еще Колас любил покупать у детей боровики за деньги. Никогда не брал даром. А мы были рады, что получили такую награду, ибо кто тогда видел в деревне деньги? — делится скупыми воспоминаниями болочанский пенсионер и добавляет: — Колас помог купить нашему колхозу грузовую машину. Хороший был человек!

В своем творчестве поэт не мог обойти вниманием места, от которых трепетала его душа. Тепло отозвался в стихах и поэмах про Загибельку, жителей Березянки, Устья и Подбережья. Несмотря на то, что большинство мест Пуховщины открывались поэту в летнее или осеннее время, зимние пейзажи тоже вызывали у него возвышенные чувства. И это чувствуется в стихотворении, посвященном родной ему Болочанке:

"Мільёны, мільярды халодных вясёлак 

Убралі снягоў абрусы..."

("Миллионы, миллиарды холодных радуг

Укрыли снегов скатерти...")

Анатолий Клещук. Фото автора, 31 января 2012 года.

Газета «Звязда», оригинал на белорусском языке: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=92529&idate=2012-01-31