Хоть Барановичи — город молодой, местных преданий, связанных с тем или иным домом, здесь хватает. Вот, к примеру, здание медицинского училища, которое в начале прошлого века было гостиницей. В одной из его комнат долго проживал по причине внезапной болезни знаменитый писатель Шолом-Алейхем. В годы Великой Отечественной войны, говорят, оккупанты разместили в гостинице гестапо. Возможно именно поэтому (об этом часто рассказывают студенты-медики) в подвалах училища до сих пор можно услышать то ли стоны жертв гестаповских палачей, то ли просто плач ветра...
А вот еще, то ли сказка, то ли быль. Ее рассказывают о другом старинном здании — бывшем акцизном управлении. Оно когда-то якобы было проиграно владельцем в казино Рио-де-Жанейро. По преданию, дом выкупил для общественных нужд сам царь-батюшка. Николай II, кстати, в Барановичах, бывал неоднократно, как и кайзер Вильгельм II, и маршал Юзеф Пилсудский. О последнем, точнее о легенде, связанной с посещением им моего родного города, я и хочу рассказать.
Сажей или молитвами?
Двухэтажный дом, что находится на углу улиц Гагарина и Брестской, сразу бросается в глаза — такой он стройный, особый, явно с тех, польских, времен. Сейчас в нем располагается учебно-производственный комбинат, место, где городские школьники осваивают различные рабочие профессии (шоферов, токарей, швей)... Еще раньше в коридорах дома также звенели детские голоса: здесь работала средняя школа № 2. А еще до 1939 года (эти сведения пока ничем не подтверждены) — гимназия.
Дом на пересечении улиц Гагарина и Брестской в Барановичах — «дом Пилсудского».
Много лет жители города упорно называют это здание «домом Пилсудского» и рассказывают следующую историю. Одни говорят, что произошла она в 1916 году, другие — что в 1920-м. Рассказывают, что будущий глава Польши находился в Барановичах по каким-то своим тайным делам и под покровом ночи столкнулся с военным патрулем действующей власти. Забежал Пилсудский за помощью в первый попавшийся на глаза дом — в дом одного еврея. Одни говорят, что был тот человек кузнецом. Он быстро испачкал лицо Пилсудского сажей и посадил стучать молотком перед маленькой наковальней. Патруль, который вошел в дом и внимания не обратил на чумазого помощника мастера. По другой версии, хозяин дома был не кузнецом, а раввином. Накинув на плечи Пилсудского талит (накидку), он поставил нежданного гостя на колени. А солдатам, которые ввалились в дом, сказал: «Это мой отец. Он молится, и его молитву прерывать нельзя...»
В начале прошлого века историю спасения Пилсудского в Барановичах газеты пересказывали на все лады. Писали о ней и в Варшаве, и в Минске. В 1928 году этот эпизод вспомнил даже русскоязычный «Старый Нарвский листок», который выходил в Эстонии, назвав и фамилию раввина — Закгейм: «В кандидатских списках, которые выдвигаются перед парламентскими выборами в Польше, есть загадочный даже для многих поляков список комитета "Единство и справедливость", который состоит из одной фамилии — раввина Закгейма. Между тем, в кругах, близких к политическим верхам Польши, имя раввина Закгейма пользуется большой известностью и даже популярностью. Это можно объяснить близкими отношениями, которые существовали между барановичским раввином и главой польского правительства — маршалом Пилсудским...» Далее «Старый Нарвский листок», ссылаясь на варшавскую газету АВС, рассказывает приблизительно ту же историю, которую до сих пор рассказывают в Барановичах. И даже называет год события, конкретизируя момент — время контрнаступления русских войск — значит, июнь или июль 1916-го.
По версии эстонской и польской газет, спасенный маршал всячески поддерживал Закгейма и даже способствовал его выдвижению на парламентских выборах. По версии жителей Барановичей, Пилсудский, вернувшись в город в 1922 году, якобы отблагодарил мужественного еврея. И выделил средства на строительство гимназии — того самого «дома Пилсудского». Еврей и стал первым руководителем этого учебного заведения.
Гимназия с разными адресами
Пилсудский и Барановичи связаны еще несколькими эпизодами. На этот раз точными, подтвержденными документально. 30 октября 1922 года маршал побывал в Барановичах официально. Книга-календарь «Kalendarz Popularny Baranowicki» так описывает это событие: «...Маршал прибыл в Барановичи 30 октября 1922 года в 11 часов специальным поездом из Варшавы на Центральный вокзал. Там он был встречен новогрудским воеводой, местными гражданскими и военными властями. Оттуда... направился улицами Шептицкого и Нарутовича до староства, где принял в конференц-зале делегации города и гимн Барановичского уезда... Потом направился на вокзал, откуда отбыл своим поездом в Варшаву около 15 часов дня». А через два года, 11 ноября 1924-го городской Совет принял постановление, в соответствии с которым Юзеф Пилсудский стал почетным гражданином города Барановичи.
В том же 1922 году в Барановичах была открыта гимназия. Имя Тадеуша Рейтана было присвоено ей 16 января 1926 года. В этом же году там сдавали первый экзамен на аттестат зрелости. С течением времени гимназия обзавелась собственной физико-химической лабораторией, которая находилась на улице Шептицкого, а также читальным залом. Был ли этот факт напрямую связан с посещением Барановичей Пилсудским? Возможно. Тем более, именно с «домом» Пилсудского связывает молва гимназию Тадеуша Рейтана, хотя у нее по телефонным номерам и некоторым документам тех пор будто бы был совсем другой адрес. Однако это можно объяснить тем, что в первые годы гимназия часто переезжала и имела несколько зданий.
На сохранившемся с польских времен плане города (ознакомиться с ним можно в городском краеведческом музее) участок с кирпичным двухэтажным зданием по ул. Виленской 1 принадлежал... Закгейму. Это семейство владело еще несколькими домами неподалеку — на Шоссейной, сейчас Брестской. Те ли это Закгеймы? Да и Закгейм ли все-таки спас Пилсудского или нет, так как в другой польской газете называется совсем другое имя — Давид Токер...
«Пропавший» месяц
Мог ли Пилсудский в 1916-м или 1920 году оказаться в Барановичах? На мой взгляд, маловероятно. Нет ни одного указания на то, что летом 1916 года он покидал территорию оккупированной Польши. Нелегально в Барановичах он мог оказаться только в 1901 году.
15 мая этого года будущий маршал сбежал из Санкт-Петербургской психиатрической лечебницы, куда после виртуозной симуляции безумия был переведен из тюрьмы. Оставаться в России Пилсудскому было нельзя, и он пробирается с товарищами в поместье Чистолужье неких Левандовских в Волыни. В то время попасть на украинское Полесье из Санкт-Петербурга можно было по молодой еще железной дороге, которая проходила как раз через Барановичи. На встречу с мужем в Волынь добиралась и Мария Пилсудская — из Вильни, где проживала под надзором. 20 июня Пилсудские были уже во Львове...
Что происходило с ними, опальными, стремившимися как можно быстрее покинуть пределы России в течение этого месяца, можно только догадываться. Но представление о спасении жизни Пилсудского барановичским евреем полностью «вписывается» в этот «исчезнувший» месяц.
Р.S. История, на мой взгляд, не может быть окрашена в какой-либо цвет: белый, красный, зеленый, оранжевый... Она просто есть, независимо от того, нравятся нам какие-то события там, во времени и отдалении, или нет. Изменить мы уже ничего не можем. Мы можем просто помнить, или догадываться, или попытаться узнать досконально — чтобы сделать выводы и вдруг увидеть нечто совсем по-другому...
Татьяна Гринкевич, фото автора, 11 июня 2013 года.
Источник: газета «Звязда», в переводе: http://old.zviazda.by/ru/pril/article.php?id=112929