Бульбаши — так называют нас наши соседи, так зачастую называем себя мы сами. Но это далеко не первое имя, которым белорусов окрестила история и сельское хозяйство.
Вы никогда не слышали других названий нашей нации? Значит, вы ничего не знаете ни о Беларуси, ни о белорусах.
Имя народа — зеркало души людей, которые его составляют. А кто нас знает лучше соседей и что же на самом деле мы за народ такой — белорусы? Наши прозвища, наши душа и кухня, вечный конфликт между картошкой и свеклой — здесь, в репортаже Михаила Анемподистова.
Алесь Плотка
Изначально слово «культура» означало исключительно сельскохозяйственную культуру. Я хотел рассказать о том, что отождествляет нас с этим первоначальным смыслом слова, что является историей в чистом живом виде и то, что дало нам самоназвание или прозвище белорусов как нации.
Я хочу поговорить о корень-плодах. Вот нас называют бульбашами. Мне это не очень нравится, но тут уж ничего не поделаешь. Как ни странно, картофель — это последний корнеплод, который появился на наших землях. Картофель появился в Беларуси в XVIII в. благодаря последнему королю Речи Посполитой Станиславу Августу Понятовскому. Станислав Август Понятовский был чрезвычайно просвещенный и культурный человек своего времени. И разумеется, мимо него не проходили никакие новинки, в том числе сельскохозяйственные и кулинарные. Он систематически на государственном уровне занимался тем, что популяризировал для нас сегодня такой обычный корнеплод. А название его происходит от слова bulvе, что означает «луковица» на латыни.
У литовцев также сходное название, также «бульвэ». У поляков словом «бульвэ» называется совсем другой продукт, а именно то, что мы называем топинамбуром. Это также корнеплод американского происхождения, появившийся в Беларуси раньше картофеля. И если картофель появился в конце XVIII в., топинамбур появился в начале XVIII в. и был очень популярным и модным на столе знати. И именно он назывался не «топинамбур», а словом «бульвэ» в Беларуси.
В общем-то, много корнеплодов, которые сейчас нам представляются несколько экзотическими, были широко распространены в Беларуси на протяжении всей ее истории. Например, сельдерей, который также появился уже в XVIII в., сначала он появился в Западной Европе и благодаря торговым и культурным связям попал на наши земли. У нас сельдерей выращивается, как во всей Европе, с XVIII в. Петрушка, родственница сельдерея, появилась гораздо раньше, похоже, что у нас — даже раньше в Западной Европе, благодаря контактам с Византией еще во времена Киевской Руси.
То же самое можно сказать о пастернаке, который вообще является одним из наиболее древних корнеплодов, культивируемых и сейчас. Семена пастернака находят на неолитических стоянках, а значит, он выращивается человеком уже 4-5 тысяч лет. Вообще корнеплоды человек начал выращивать еще во времена неолита, именно в то время, когда цивилизация совершила такой мощный рывок от собирательства и охоты к выращиванию домашнего скота и занятиями сельским хозяйством. Так вот, пастернак, который тоже сейчас кажется таким каким-то экзотическим, — очень известная и популярная на белорусских землях пища. Пастернак имеет прекрасный вкус, замечательный аромат и мог бы быть этаким белорусским брендом, это вроде как традиционный средневековый продукт на Беларуси. Петрушка, пастернак и сельдерей назывались в средневековье белыми кореньями. Они были как бы аверсом корням черным, один из которых так и называется — чернокорень, либо по-научному, скорционер. Он также был достаточно популярен в Средневековье. Более того, он наделялся магическими свойствами, считалось, что он спасает от укуса змеи, и во всей Европе, начиная от Испании, ведь скорционер — это испанское название, и до Беларуси он имеет вот такую сакральную привязку к змее. По вкусу он похож на лесной орех, имеет такой же утонченный вкус и тоже мог бы украсить любое ресторанное меню. В Европе он начал использоваться в кухне с XVI в., но на Беларуси произрастал всегда.
Морковь также была когда-то черной. Сорт оранжевого цвета, которым мы пользуемся сейчас и который стал мировым стандартом, появился достаточно поздно: его вывели нидерландцы, это результат селекции. Морковь была известна еще древним египтянам, римлянам и грекам. Она также была популярна в белорусской кухне, и употребляли ее в раннем Средневековье и во времена Киевской Руси.
Следующий корень, о котором я хотел бы рассказать, — это хрен. Вот в таком виде его обычно продают бабульки на рынках, это очень трогательно, тут такой дизайн, напоминающий почему-то Японию, эти ниточки, это все любовно перевязано. Хрен издавна известен на наших землях. Славяне знали и пользовались им как специей уже в IX в. От славян, в том числе и белорусов, хрен попал к литовцам и латышам, для которых это также популярный продукт, и также с территории ВКЛ он попал на земли Короны, а с земель Короны Польской — в Германию. В Германии он начал культивироваться лишь в XVI в. Немцы были первые из западноевропейцев, кто стал его тереть, применять в качестве приправы, позже это перешло к французам и еще позже — к англичанам. Англичане вообще всегда отставали от континентальных мод, и многие продукты доходили до них очень поздно.
Следующий корнеплод — редька. У меня есть белая редька. Хотя черная выглядит более привлекательно, но белая тоже ничего. Редька — очень распространенный продукт, она выращивается во всем мире, и неизвестно, где родина этих овощей. А японцы просто восхищались внешним видом, и среди многочисленных хокку есть такое: «Что может быть красивее цветка хризантемы — только плод редьки». И когда я смотрю на вот эти красивые радиальные кольца, которые находятся на «попке» редьки, то понимаю этого поэта — действительно очень красиво. Редьку мы знаем очень давно, это наш традиционный продукт. Здесь, пожалуй, стоит вспомнить белорусских татар, которые были знаменитыми огородникам и после того, как потребность в их участии как военнослужащих уменьшилась и исчезла, они начали заниматься овощеводством и считались большими огородникам в Великом Княжестве. Они занимаются этим овощеводством уже 200-300 лет, знают, что называется, толк. И когда на Комаровке является первая редиска, то обычно это редис из Ивья, где он выращивается уже несколько столетий.
И последнее, о чем хочется сказать, — это репа. Репа — тоже очень старый продукт, он известен со времен неолита, это 4 тысячи лет. Причем репа — это культура, которая совсем не изменилась с тех пор. Если редька имеет какие-то модификации, хрен имеет несколько сортов, то репа осталась почти неизменной за 4 тысячи лет. И представьте себе, что это живая культура, ведь это наша культура, мы благодаря этому выживали не одно столетие и, может быть, и выжили потому, что имели такие разные корнеплоды, которые можно было спрятать в землю, закопать, и разные пришельцы не могли забрать это, в отличие от ржи, которая была на виду и сохранялась на поверхности, ее всегда можно было реквизировать, а эти были закопаны, спрятаны. И мы выжили благодаря вот такому стратегическому запасу.
Мне помимо вкусов и запахов этих чудесных артефактов еще очень нравится и оставляет незабываемое впечатление ощущение энергии, которая от них идет, когда держишь их в руках. Они сидели в земле, в темноте, потом вытянулись на поверхность, они полнены энергией. Если мы ножом разрежем, например, лук, то в середине плоть, калории, энергия. И вот эта плоть 4 тысячи лет ложилась в землю, вытягивалась, отрезался какой-то кусочек, корешки или вершки, бросалась в землю и вытягивалась снова. Лук имеет различную форму, бывает большим, меньшим, но это все дети того же лука, который был брошен в землю 4 тысячи лет назад.
Свекла — тоже очень старый продукт, хорошо нам известный и почитаемый в Речи Посполитой и ВКЛ. А жителей ВКЛ называли батвиняжами. Это потому, что в нашей кухне был популярен борщ из ботвы свеклы, а в Короне (Польше) применяли только корнеплод. Нас дразнили батвиняжами, так как нам нравилась эта часть, и сейчас белорусская кухня знает много блюд, хотя бы окрошка из ботвы, которую ни с чем не сравнишь. Через века прозвище начало забываться, так как мы все больше стали применять корень, подтянулись цивилизационно, и нас начали называть бураками. И прозвище «батвиняжи», или «бураки», предшествовало нашей нынешней кличке «бульбаши». Здесь трудно не заметить последовательность или тенденцию, так как в настоящее время нас связывают с этими корнеплодами, спрятанными в землю. И мне кажется, что белорусы по характеру чем-то похожи на них: такие же скрытые, неброские, как партизаны, мы не там, мы внизу, но посмотрите, сколько в нас энергии. Вот свекла, она наиболее символична. Если мы его разрежем, то увидим, что внутри такой насыщенный цвет, кармазиновый, темно-красный цвет, и богатая знать именно так и называлась — знать кармазинова. Видимо, символизм этого корнеплода чувствовал и Франтишек Богушевич, отец белорусской литературы, который издал знаменитую «Дудку белорусскую». Если мы возьмем факсимильное издание «Дудки белорусской», с которой началась белорусская литература и где были изложены главные тезисы нашей национальной идеи, — о языке, о том, кто мы есть, — то прочитаем псевдоним автора — Матвей Бурачок. Вот почему Франтишек Богушевич выбрал этот псевдоним.
Михаил Анемпадистов, 12 мая 2011 года.
Газета «Звязда», оригинал на белорусском языке: http://zvyazda.minsk.by/ru/archive/article.php?id=78894
Читайте еще: пастернак в ВКЛ и топинамбур в Речи Посполитой были вместо картошки.